Вариант 1.

Серые капли за окном отбрасывали страшные тени на измученное лицо Блэр. Шея закована в гипс. Тело неподвижно. Чак уставился в пол. Узоры на линолиуме не вызывали у него никаких мыслей и чувств. То, что надо.

- Я тебя по запаху чую, мерзкий ублюдок...

Её голос сохраняет ту же властность, несмотря на почти болезненную хрипоту. Руки в карманах теребили какую-то бумажку.

- Ты так и будешь стоять? Или чего ты там делаешь? Чак, тебе вообще не стоило сюда заходить. Ты последний на этой планете, кто мне сейчас нужен.

Она всегда хотела быть похожей на какую-нибудь знаменитую актрису прошлых годов. Сдержанную и элегантную. Может потому, что сама никогда не обладала особой выдержкой...Чак словно прирос к месту, где стоял уже около минуты. Закономерность и логичность узоров начали ему надоедать.

Блэр тяжело, со свистом откашлялась и внезапно улыбнулась:

- Знаешь, что самое смешное? То, что я предпочитаю лучше вытерпеть боль физическую, точно зная сроки выздоровления, чем изнывать от боли в сердце, которая чёрт знает сколько ещё продли...

Холодная рука Чака легла на рот Блэр. Да, узоры оказались немногообещающими.

- Никто и никогда не обещал тебе выздоровления, Блэр. Молчи и терпи.

Проведя пальцем по порезанным губам Блэр, Чак убрал руку. Он тяжело вздохнул и устало потёр висок.

- А я не хочу больше терпеть.

Блэр весело, почти истерично подняла брови.

- Терпи один, Чак. Тебе ведь это так нравится! Придумать болезнь и изнывать от того, что не можешь вылечиться. И нам обоим уже давным -давно известно, что я без тебя смогу, а ты без меня нет...

Голос Блэр предательски сорвался...Слеза скатилась по щеке.

Боже...как я её люблю.

Чак гипнотизировал окно. Серое и тоскливое.

- Мне стало скучно, Блэр. Раньше ты хотя бы могла поменять свою глупую болтновню на секс. Это единственное, что тебя спасало и что ты действительно можешь. А сейчас ты похожа на обыкновенную куклу.

Чак резко поднял голову вверх, чтобы остановить совершенно ненужный прилив эмоций. Сейчас отпустит. Всегда отпускает и сейчас отпустит. Развернулся к двери и кинул последний взгляд на лежащую Блэр. Он должен был запомнить всё до мельчайших подробностей.

- Ты знаешь мой номер на случай, когда станешь способной на что-то поинтереснее. Мне плевать на твои истеричные речи и жалобы.

Чак тихо затворил за собой дверь. Ровно на столько, чтобы не потревожить покой своей королевы.

Вариант 2.

Реанимация... Мерцание непонятных приборов... Капельница... Хрупкий силуэт, укрытый сине-зелеными простынями.
Чак продолжал стоять на пороге, не двигаясь, не решаясь пройти вперед или что-то сказать.В неестественном отблеске больничного освещения, даже здоровые люди казались бледными и больными, что уж было говорить о тех, кто боролся за свою жизнь, подключенный к десяткам приборов.
Блэр напоминала Белоснежку, отравленную злобной мачехой-колдуньей. Только в этой сказке чудовищем был он, так что сюжеты были перепутаны.
-Блэр... - он замер, не зная, как себя дальше вести. Она не ответила. Впрочем, он и не ожидал. На сей раз, игра зашла слишком далеко, почти поставив точку во всех их играх.
Глупо было надеяться, что они смогу сделать это: Блэр и Чак держаться за руки, Блэр и Чак ходят в кино.
Чудовище? Что же, ведь когда-то он убил свою мать. Судьба истинного чудовища:нести смерить женщинам, которых любит.
-Ты права, я чудовище. Я лишь хотел тебе сказать, что это чудовище любит тебя, но тебе не по силам превратить его в Прекрасного Принца. Это не сказка, - он подошел к кровати и, чуть склонясь, оставил на бледной щеке короткий поцелуй.
Она не ответила, но в ее широко распахнутых глазах не было упрека, лишь сожаление и так и не озвученная любовь.